17 июня 2023 г. на платформе Zoom состоялся научный семинар в рамках исследовательского проекта «Россия / СССР и Запад: встречный взгляд. Литература в контексте культуры и политики ХХ в.» ИМЛИ РАН, поддержанного грантом Российского научного фонда № 23-18-00393, https://rscf.ru/project/23-18-00393/ (рук. О.Ю. Панова).
С докладом на тему «Негативная рецепция: Жан-Поль Сартр в пространстве литературной жизни позднего сталинизма (к постановке вопроса)» выступил Д.М. Цыганов.
Жившие в СССР интеллектуалы и представители интеллигенции (в основном, конечно, гуманитарной и творческой) открыли для себя творчество Ж.-П. Сартра (1905–1980) еще в 1930-е гг. Однако первым текстом Сартра, опубликованным по-русски лишь в 1953 г., стало написанное в 1946 г. программное эссе «Экзистенциализм — это гуманизм» (пер. М. Грецкого; М.: Издательство иностранной литературы, 1953). Брошюра была опубликована в виде приложения к бюллетеню «Новые книги за рубежом» с издательским предисловием и рассылалась читателям по специальному списку.
В течение всей позднесталинской эпохи на страницах газет и «толстых» литературно-художественных журналов то и дело появлялись статьи и сообщения, посвященные резкой критике эстетической или мировоззренческой позиций французского мыслителя. Во второй половине 1940-х гг. Сартр, тогда уже прямо говоривший и писавший о смежности его идей с марксизмом, тем не менее позиционировался пропагандой как идейный враг, якобы стремившийся подвергнуть тотальному отрицанию эффективность авторитарной управленческой модели. Примечательно, что именно Сартра советское литературоведение сделает главным «антиподом» культуры социалистического реализма.
В самом конце 1940-х гг. отношение к западноевропейской литературной традиции заметно усложнилось. Если раньше, как уже было отмечено, советские теоретики позиционировали «модернизм» как весьма атомизированное, но тем не менее относительно цельное в идейном отношении явление, противостоящее прогрессивному «критическому реализму», то после борьбы с «низкопоклонством перед Западом» под влиянием различных — прежде всего идеологических — факторов в трактовке «модернизма» наметилась тенденция к несколько более подробной дифференциации. Динамика отношения к западной литературе свидетельствовала об угасании всякой дипломатической интенции и делало бескомпромиссное отрицание главной стратегией межгосударственных культурных взаимодействий. Таким образом, во второй половине 1940-х гг. за Сартром в советском науке о литературе и литературной критике по ряду не вполне логически формализуемых причин закрепилась репутация лидера «декадентской литературы загнивающего Запада». Ни один (!) из европейских или американских писателей и мыслителей конца XIX — начала XX столетия не удостоился такого внимания коммунистической пропаганды и, как следствие, такого числа дискредитирующих публикаций. С уверенностью можно говорить о том, что случай Сартра беспрецедентен не только для периода сталинизма, но и для всей семидесятилетней советской эпохи. Однако в этой истории довольно длительных взаимоотношений были и периоды «потеплений», первый из которых пришелся на первую половину 1950-х гг.
В докладе прослеживалась неочевидная траектория эволюции представлений об экзистенциализме и интеллектуальной деятельности Ж.-П. Сартра в советской послевоенной критике и литературоведении. В контексте глобального культурного противостояния двух эстетических систем — «модернизма» и «социалистического реализма» — французский мыслитель занял положение главного выразителя идей «упаднической буржуазной культуры». Однако на протяжении второй половины 1940-х — первой половины 1950-х гг. сартровская репутация претерпевала существенные изменения: из идеологического врага через позицию «попутчика» коммунистической партии к концу сталинской эпохи Сартр превратился в «союзника» советского режима. С этим связано и переосмысление идеологической природы экзистенциализма, выразившееся в трансформации критической риторики. Подробный анализ появлявшихся в центральной периодике текстов и архивных источников позволил восстановить эту неявную линию позднесталинской культурной политики.
Обсуждение
По прочтении доклада состоялось обсуждение его основных положений:
- А.В. Голубцова: отношение советских критиков к левым взглядам Сартра.
Отношение критиков к левым взглядам Сартра было весьма настороженным, потому что его представление об ортодоксальном марксизме шло вразрез с восторжествовавшим в СССР «советским вариантом» марксизма. Лишь позднее, в начале 1950-х, Сартра прозовут «попутчиком» коммунистической партии. Это будет связано с «советизацией» взглядов французского мыслителя.
- О.Ю. Панова: на какие литературные произведения Сартра опирается Я. Фрид в своей статье?
Я. Фрид в статье «Философия неверия и равнодушия: Жан-Поль Сартр и современный буржуазный индивидуализм» упоминает сборник рассказов «Стена» (Le Mur, 1939), роман «Тошнота» (La Nausée, 1938), роман «Отсрочка» (Le Sursis, 1945), а также трактат Сартра «Экзистенциализм — это гуманизм» (L’existentialisme est un humanisme, 1946). Однако в статье Фрида нет последовательного разделения текстов на художественные и философские, из-за чего нельзя говорить о целостном филологическом анализе.
- О.Ю. Панова: как подавалось в советской критике этого периода участие Сартра в Сопротивлении?
Участие Сартра в Сопротивлении подавалось в советской критике как эпизод идейного «просветления». Так, Я. Фрид писал: «Но если Сартр в какой-то мере и отправляется от опыта Сопротивления, то ему удается лишь замутить и исказить смысл опыта этого движения. Перед нами — чисто внешнее сходство, эффект мимикрии. Ведь когда Сартр заявляет: “я мыслю, следовательно, я существую, — вот из чего я исхожу”, — это “картезианство” Сартра (впрочем, очень стилизованное под эмпириокритицизм) также является камуфляжем, наложенным на идеи, взятые у Хайдеггера и на явное ницшеанство Сартра».
- С.И. Панов: связано ли повышенное внимание к Сартру в эти годы с тем, что в ситуации холодной войны и конфронтации с «англо-американцами» начинаются «заигрывания» с французскими деятелями литературы и культуры и попытки восстановить эти связи (ср. оценки творчества и общественной позиции Гароди, Веркора, Арагона).
Повышенное внимание к Сартру связано именно с политическим потенциалом его фигуры в деле «борьбы» за симпатию левых кругов французской интеллигенции. Сам Гароди, который в 1947 г. опубликовал разгромную книгу «Литература могильщиков» (Une littérature de fossoyeurs), где обрушился на «некоммунистических левых» писателей Франции, и в том числе на Сартра, был причастен к приглашению французского мыслителя в СССР, о чем ходатайствовал лично перед президиумом Союза писателей в 1954 г.
- А.В. Голубцова: были ли в этот период доступны тексты Сартра советскому читателю на французском в библиотеках?
Несмотря на отсутствие переводов, его философские и художественные тексты были доступны на французском языке и в Ленинской библиотеке, и в Библиотеке иностранной литературы. Примечательно, что критики и литературоведы давали ссылки на тексты Сартра по французским изданиям, что еще раз подтверждает факт их доступности в Советском Союзе. При этом поражает объем привлекаемых источников: например, Я. Фриду были доступны не только художественные тексты, но и публицистика Сартра чуть ли не в полном объеме.
